Догорал 2017 год. Догорал очень явственно, воочию на внутреннем табло маленького автобуса, что подвозил людей из окраин в глубокий пригород, где кончается всё и начинается океан — непредсказуемый, величественный и бездонный.
—Не купили колбасы, не будет оливье, — тихо, с ноткой испуга сказала та, что сидела впереди. — В Новый год так нельзя!
—Можно, я пробовал, — лениво, уже зевая после пары шампанского, принятого там и сям, возразил тот, что сидел тоже впереди, но справа.
—А я не пробовала. Боюсь. Что если и вправду нельзя?
Было похоже, что говорит школьница класса эдак седьмого, по-детски неуверенно, будто после предложения закурить, выпить или ещё чего в этом роде.
— Прости, видимо женское. И всё же… давай в магазин, а?
—Может ты и права, давай.
После секундной паузы добавил:
— Сейчас доедем, зайдём к армянину, спросим докторской или как она тут зовётся. Сам с тобой начал сомневаться. Может и вправду нельзя, может действительно будущее зависит от оливье.
Человек говорил задумчиво и уже не так лениво. Интонация фразы плавала, перебрав широкую гамму от бормотания до констатации, остановившись на последнем. На минуту-другую в автобусе повисла пауза. Немногочисленные пассажиры молчали, думая о своём и исподволь ожидая продолжения беседы.
—Погоди, слушай, мне сейчас стало интересно! Страшно интересно! — ожила собеседница, чего спутник ну никак не ожидал, гоняя как чупа-чупс в голове мысль, что январь, возможно, действительно не придёт без традиционного блюда. А если не придёт январь, то февраль — подавно. Совсем плохо. Пришлось ответить:
—Что тебе интересно?
—Ну, это! Как это? Без оливье на старте! Может попробуем?
Девушка говорила тихо, но бодро, как-бы извиняясь, как о хорошем гороскопе на следующую неделю после разбитой тарелки.
—Так я ж говорил, что пробовал, спала что ли? Ладно, приехали. Не забудь шампанское. Автобус грубо припал к мокрой, тёмной, неаккуратно забетонированной и грязной по периметру остановке. На треть заполненный, через минуту он опустел совсем. Пара двинулись направо, к побережью. Немые свидетели разговора — налево, до лавки армянина. Видимо, за горошком и ветчиной, а может ещё за чем, без чего совершенно невозможен Новый год и есть риск не добраться до февраля.