Смена министра образования стала не рядовой заменой одного чиновника на другого. Назначение на пост министра Ольги Васильевой, преподавателя и крупного специалиста по истории русской Церкви советского периода, человека с отчетливо выраженными патриотическими взглядами, означает, что вслед за Министерством культуры уже второе ведомство так называемого социального блока возглавляет не просто чиновник, а человек, для которого важнее всего смыслы, а не форма.
До 19 августа 56-летнюю Ольгу Васильеву знали в узких кругах — историки, те, кто интересуется историей русской Церкви 20-го века, и региональные чиновники, учившиеся в Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте.
Доктор исторических наук Васильева десять лет возглавляла кафедру государственно-конфессиональных отношений в президентской академии, но в начале десятых ушла в чиновники — став вначале заместителем директора департамента культуры аппарата правительства, а потом заместителем начальника управления по общественным проектам президентской администрации.
И хотя об отставке Ливанова говорили уже давно, выбор в качестве его сменщицы именно Васильевой стал, конечно, полной неожиданностью. Хотя на самом деле в назначении людей именно ее склада и взглядов есть большая историческая закономерность. Потому что во власть приходят идеологически мотивированные люди, люди с отчетливо выраженными патриотическими взглядами — не конъюнктурные приспособленцы, не чиновники-технократы, а именно те, кто знает историю своей страны и верит в ее силы.
Васильевой, конечно, придется решать и массу административных задач — но то, что Кремль выбрал на пост министра образования именно такую кандидатуру, показывает, что есть понимание того, что работой над будущим (а образование ведь именно про это) должны заниматься те, кто уверен в русских силах.
Сейчас начнется массированная атака либералов-космополитов на нового министра — ей припомнят все, с их точки зрения, «крамольные» высказывания. Например, она называет «любимым императором» Александра Третьего или предлагает называть коллаборационистов просто по-русски предателями. Или напоминает:
«Наша страна — единственная страна в мире, которая после 1917 года в 1991-м пережила второй социально-политический кризис. Как в послереволюционный период до 1934 года, так и в промежуток времени с 1991 по 2002 год о патриотизме не говорили, сами понятия патриотизма, любви к Отечеству, героизма были искоренены, отсутствовали в общественном сознании».
И это притом что Васильева очень академический человек — взвешенный, аккуратный, интеллигентный. Но она человек, не скрывающий свои взгляды — патриотические и по сути, и по форме, причем проистекающие из хорошего знания русской истории, а не из схем и матриц.
Она долгие годы занимается историей русской Церкви в 20-м веке — ее кандидатская и докторская посвящены отношениям РПЦ и советской власти в годы войны и первые послевоенные годы. То есть Васильева изучает тот период, когда Сталин восстановил патриаршество и вернул Церкви часть закрытых храмов — событие, наиболее наглядно обозначавшее патриотический поворот бывших большевиков, еще недавно расстреливавших священников и практически загнавших Церковь в подполье. И это было время первой, пусть и корявой, попытки сшивания воедино разорванной русской истории — вместе с возвращением офицерских званий и реабилитацией многих событий русской истории.
Сейчас Россия переживает во многом похожий период — после русофобских либеральных лет, когда обществу почти прямым текстом внушали, что вся русская история состоит из преступлений и мерзости, Путин начал реабилитацию всей русской истории, сшивание ее в единое целое, где нет ни ангелов, ни демонов, а есть живые, ценные для нас примеры подвига и предательства, труда и сомнений, всех форм поисков правды, которые пережил русский народ и созданные им государство и цивилизация.
Этот процесс идет еще более сложно, чем возвращение государству рычагов управления и контроля за бюджетом — потому что идеологическая сфера была нашпигована людьми, практически не скрывавшими своей русофобии, которая у них принимала форму антисоветизма или ненависти к монархии или Церкви. Перелом произошел в начале десятых — когда Путин вернулся в Кремль. Власть стала серьезно заниматься смыслами, искренне говорить о патриотизме, бороться за прошлое — то есть за будущее России.
И наверняка не случайно, что историк Васильева именно тогда, в 2012-м, пошла в чиновники — сначала в департамент культуры правительства, а через год и в то управление администрации президента, что занимается смыслами и идеологией. Васильева не только курировала реализацию нацпроекта по образованию, но была среди тех, кто «продвигал патриотизм» — но не как «проект», а как естественное чувство любви, знания и уважения к своей Родине и ее истории. Вот одно из ее высказываний пятилетней давности:
Если не любишь ни эту страну, ни этих людей, ни все, что связано у тебя с этой страной, то ты будешь видеть только черное и будешь стараться навязать это черное всем другим. Если ты видишь, любишь — ты будешь видеть это черное, но будешь стараться сделать так, чтобы это черное не смогло повториться. С черным всегда соседствуют прекрасные примеры. К сожалению, эти прекрасные примеры — и героизм, и мужество, и любовь к своему Отечеству — мы стараемся все чаще и чаще замалчивать»
Образование это — не Болонская система и не ЕГЭ, это знания в сочетании со смыслами и ценностями, которые закладываются при обучении, воспитании, просвещении ребенка. И то, что историк и преподаватель — а Васильева читает лекции не только в РАНХиГС, но и в Сретенской духовной семинарии — возглавит Министерство образования, означает, что в нашей школе будет происходить поворот в сторону просвещения. Ведь так раньше и называлось это министерство.
Точные науки, высокий статус учителя, возрождение лучших традиций высшей школы — все это более чем важно для русского образования. Но без понимания того, кто мы, откуда мы вышли и куда идем, все это бессмысленно и все равно не сможет быть правильно организовано.
Неизвестно, получится ли у Ольги Васильевой стать хорошим министром образования — но она точно попытается вернуть смысл в дело народного просвещения.
Источник: vz.ru